Массаж Химки
26.02.2017
Только если по отношению к воссоздаваемой В. Симовым объективно натуральной среде места действия настроение (передававшее светом и звуками разные состояния: рассвет, закат, дождь, снег и т.д.) являлось как бы дополнявшей эту самую среду эмоциональной, импрессионистической «краской», то теперь оно становилось главной целью творчества художника. В символистских постановках декорация сочинялась, прежде всего как выражение именно настроения и лишь сквозь его «призму» показывала приметы реальной обстановки конкретного места действия пьесы. Так, в постановке «Драма жизни» К. Гамсуна (1907), Н. Ульянов оформлял III акт, исходя из трактовки пьесы Станиславским как произведения ирреального: все, что в ней происходило, было увидено «глазами ее героя». Отсюда и декорация Ульянова: это не объективная картина ярмарки, а субъективное восприятие ярмарки героем. Декорация являлась образом тревожной призрачности жизни, ее последнего жутковатого «пира во время чумы». Охватившая людей эпидемия смертельной болезни превратила их в черные уродливые тени, и мир теней создавался художником с помощью бесконечных рядов заполнявших пространство от авансцены до самой глубины прозрачных плоскостей экранов (обозначавших торговые палатки), за которыми просвечивались искаженные силуэты товаров и шевелящихся человеческих фигур. А над этим призрачным миром суетившихся теней, которые мельтешили также и перед экранами, и даже над ними (взлетая вверх на ярмарочной карусели), невозмутимо высились, словно какие-то фантастические великаны, массивы глыбистых вертикалей обледенелых скал вечной праприроды. Болит спина? Попробуйте массаж химки.
В «Жизни человека» Л. Андреева (1907) ирреальность декорации достигалась с помощью черного бархата. Перед зрителями представало пространство черной бесконечности, в котором контурно линиями разного цвета (белые, розовые, золотые, кроваво-красные) прочерчивались стены, колонны, окна, предметы мебели, словом, все элементы, что обозначали те или иные места действия.
